На то и волки - Страница 24

– Ну, коли так… Тогда хоть разыграй случайную встречу, что ли, не мне тебя учить…

Данил внимательно посмотрел на него:

– Глаголев что, пробовал тебя как-то достать?

– С чего ты взял? Мы, слава богу, вне его интересов.

– Их интересы – понятие растяжимое, как презерватив, – сказал Данил. – У нас же свобода, а посему каждый занимается чем хочет, благо партия больше не надзирает… Между прочим, я спрашивал вполне серьезно. После случая с «Барсуком» у меня осталось стойкое впечатление, что означенного Барсука к нам виртуозно подводила государственная спецслужба, и это не ГБ и не менты.

– А доказательства?

– Вот потому-то, что здесь определенно попахивало серьезной государственной спецслужбой, я и не мог устроить ему рандеву с паяльником, – сказал Данил. – Какие тут доказательства? Голое чутье.

– Чутье… – поморщился Кузьмич. – У меня тоже иногда появляется в последнее время неудобство под ложечкой, как ты изволишь выражаться. Но к этому бы еще и фактов…

Данил, заложив руки за спину, подошел к окну и уставился вниз, на стоянку, обнесенную изящной металлической решеткой.

Стены в купеческом особняке, как положено было по тогдашним стандартам, клали толщиной чуть не в метр. И подоконники, понятно, оказались соответствующей ширины. Что позволило без труда вмонтировать меж двойными рамами динамики защитной системы, ставившей неодолимую преграду для посторонних слухачей, вооруженных последними достижениями науки и техники. Лазерный луч, по вибрации стекол расшифровывавший любые разговоры внутри, натыкался на невидимую броню из хаоса акустических колебаний. Да и место для особняка Буддыгин в свое время выбрал, словно бы заранее предчувствуя, что когда-нибудь появятся лазерные микрофоны и снайперы – любую подозрительную машину изнутри заметят моментально, а окрестные здания достаточно далеко, не зря КГБ в свое время именно тут и обосновался. Странно, что домом так никогда и не заинтересовался обком…

Если у вас будет свободное время, приглядитесь как-нибудь к зданиям бывших обкомов и крайкомов – с точки зрения террориста, собравшегося пальнуть прицельно по окну из винтовки или гранатомета. И убедитесь, что шансов у вас изначально не было бы: здания окружены либо широким пустым пространством, либо всевозможными конторами и прочими присутственными местами, по чьим коридорам вам ни за что не удастся шастать со снайперской винтовкой… А если и затесался поблизости жилой дом, то его окна непременно выходят на те кабинеты, где в коммунистические времена обитала лишь сошка мельче мелкого. Умели люди строить…

– Так, – сказал он вдруг. – Интересно. Только этих шизиков нам под дверями не хватало для полного счастья.

– Каких еще шизиков?

– Иди посмотри, – сказал Данил. – Они определенно к нам держат курс.

Кузьмич встал рядом. От ближайшего дома, расположенного метрах в четырехстах, к автостоянке крайне целеустремленно двигалась кучка людей в синих балахонах, расписанных странными, неразличимыми на таком расстоянии золотыми иероглифами. Человек сорок. Кое-кто держал под мышкой свернутые бумажные рулоны. Прохожие поглядывали на них без особого любопытства – давно насмотрелись и притерпелись.

– Точно, они, – сказал Данил. – В просторечном обиходе – «шизики с Нептуна» – но сами себя, ясное дело, именуют «Дети Галактики». Связь они с Нептуном держат, понимаешь ли. Беспроволочную и постоянную.

– Да знаю, – кивнул Кузьмич. – С год назад, когда их вышибали из ДК, приходили и просили денег. Я их, конечно, послал – не верится что-то в беспроволочную связь с Нептуном. Они тогда же обещали то ли шарахнуть астралом, то ли уронить на контору летающую тарелочку. Год прошел, астралом не шарахнуло, я о них и думать забыл. Камардин, правда, жаловался – дочка с ними связалась…

– Денег им, похоже, кто-то все-таки дал, – сказал Данил. – Видишь, как упакованы по галактической фирме? Такая униформа денег требует… И брошюрки они печатают в подозрительном количестве. И помещение сняли. Ладно, я пошел инструктировать охрану.

– Думаешь?

– Погляди, как они целеустремленно маршируют. Как по компасу. А если развернуть эти их рулончики, гадом буду, получатся плакаты. Положительно, устроят они нам сейчас несанкционированный митинг…

– Черт знает что, – сказал Кузьмич. – Без них не было печали. Позвони-ка в отделение.

Данил ухмыльнулся:

– Да ну, глупости. На такой вот случай у меня давно кое-что припасено. Прекрасная оказия для тренировки. Понаблюдай, редкостное будет зрелище…

Он спустился на первый этаж. Там все трое охранников уже пялились на мониторы. Бумажные рулоны и в самом деле оказались плакатами. Весьма интересными плакатами, надо сказать.

«Вселенная покарает наркобарона!», «Долой Белую Смерть!», «Интеркрайт» = «Медельин», «Лалетин = героин».

И тому подобное. Контактеры в синих балахонах выстроились полукругом у парадной двери, размахивая плакатами и что-то вопя. Попадались и вполне осмысленные лица, но большинство нежданных гостей были совершенно пустоглазыми, со с т я н у т ы м и физиономиями завсегдатаев больнички на Королева или демократических митингов первых лет угара перестройки.

– Так… – сказал Данил зло. – А предводительницы ихней я не вижу что-то, чему не удивлен…

За его спиной возник Слава Зарубин, комендант здания. Данил бросил ему через плечо:

– Иди объяви по трансляции: полное спокойствие, контора работает в прежнем темпе. Сейчас будем гасить…

Один из охранников потянул из стола американскую полицейскую дубинку с горизонтальной ручкой.